ГЛАВА IX
НЭП И КЛАССОВАЯ БОРЬБА
Первые
годы существовала продразверстка и в селе постоянно жили вооруженные солдаты
продотрядники. До каждого двора доводилось задание по сдаче хлеба и других
продуктов государства. Беднота, от сдачи хлеба обычно освобождалась, но другие
продукты, как масло, сдавали все. Один раз забегает к Перескоковым соседка и
говорит:
-
Или-ка ты скорее в сельсовет, Доня, там мать-то у тебя посадили за несдачу
масла! Пошел Донька к соседям, взял взаймы три фунта масла, своя корова как раз
не доилась, отнес его и сдал. Степаниду тогда отпустили. Трудное было это
время, в лесу скрывались всякие шайки и банды, именуя себя зелеными. Такая
крупная банда зеленых сделала нападение и на какое-то время заняла город
Златоуст. Недалеко на горе Азям, одним охотником была обнаружена в лесу
землянка. На место выехало воинское подразделение чона и вся, жившая в ней
банда во главе с бывшим белогвардейским офицером была уничтожена. Были такие
банды и в других местах. Особенно в летнее время эти банды мешали крестьянам
работать на сеноуборке, вдали от населенных пунктов. Бандиты приходили на
балаганы и забирали все, имеющиеся там продукты. На борьбу с ними выезжали
кавалерийские подразделения ЧОНА (пр. А.М. Части особого назначения). Как-то поздней
осенью, такой кавалерийский отряд, под командой Брюхова и Фаизова проезжал по селу. По пути отряд
этот в улице Кургашкино обнаружил у себя дома одного из главарей кулацкого
мятежа в 1918 года Фаронова Ивана Николаевича. В это время он как раз был еще и
церковным старостой. Взяли его с собой и на горе Почтовой расстреляли. Это была
единственная жертва в Старобелокатае в отместку белогвардейцам за 1918 год.
Советская
власть с самого момента освобождения края от колчаковщины стала активно
проводить мероприятия по строительству новой жизни. В первые годы тогда повсеместно
создавались сельскохозяйственные коммуны, машинные товарищества по совместной
обработке земли. Поп уже не ходил и не вмешивался в дела школы. В школах
сменились учебники и учебные пособия. Акты гражданского состояния велись уже не
в церкви, а в сельсовете. Крупные кулаки и бывшие активные участники кулацкого
мятежа на собрании граждан лишились избирательных прав и не участвовали в
общественной жизни села. В это время в Старобелокатае полнокровно работала
комсомольская организация. А вот вступить в нее крестьянской молодежи было
делом нелегким. Одним из основных вопросов работы комсомольской организации
была антирелигиозная пропаганда. Очень часто проводились диспуты, лекции,
доклады и постановки спектаклей на эту тему, а особенно на рождество и пасху.
Вот почему матери и отцы не разрешали вступать в комсомол, а девушкам даже
ходить в клуб.
Но
молодежь забрасывала игрища, которые были обычно у одиноких старух и шла в
клуб. Почти каждое воскресенье, в праздники в клубе ставились спектакли или
проводились увеселительные вечера. Молодежь охотно шла в клуб. Порой народу
набиралось столько, что в помещении было тесно и многие вынуждены были смотреть
прямо с улицы в окна. Стали выступать в комсомол парни из семей
крестьян-середняков. Конечно принимали не всех, кто хотел, а в первые годы
тщательно проводился классовый отбор. В семьях появились трещины. Комсомольцу
Дятлову Грише приглянулась девушка Рудакова Надя. Они полюбили друг друга и
решили пожениться. Но когда зашла речь о свадьбе без енца, да еще за комсомольца,
да за безбожника, родители Нади, в руке дочери Грише отказали. Тогда темной
ночью Гриша и его друг Донька подъехали к
дому невесты, в окно приняли на телегу сундук, а вслед за ним и невесту.
Время
как раз было голодное и тогда очень многие уезжали в «хлебную Сибирь». И вот
чтобы не осложнить отношения с родственниками, уехали в Сибирь и Гриша с Надей.
Но им там не повезло, заболела тифом и умерла Надя, а Грише возвратился из
Сибири уже один. А Микола Перескоков, узнав, что его сын Донька вступил в
комсомол, так отлупил его за это железным аршином. А были он портные, ходили по
домам и шили одежду. Бывало и так шьют, у какого-нибудь богатея и хозяин ехидно
спросит:
-Миколай
Полуектович, а сынок-то у вас видно безбожник? Садится обедать и лба не перекрестит,
наверно комсомолец?
Микола
хмурися и молчал, а на другой день не брал Доньку с собой на работу.
Сама
жизнь после урожая 1922 года быстро пошла в лучшую сторону. В деревне уже не
стало голода. Продразверстка теперь заменялась продналогом. Был введен НЭП.
Некоторыми эта новая экономическая политика коммунистической партии была
истолкована совершенно неправильно. Даже отдельные коммунисты, занимались
единоличным сельским хозяйством стали пассивны и механически выбывали из
партии. Введение НЭПА произвело бурное оживление мелкобуржуазных элементов –
кулаков, торговцев и всевозможных предпринимателей. В кулацких хозяйствах снова
стал применяться наемный труд. Заработали на своих хозяев самые крупные в селе
три водяные Устюговские мельницы, а за ними и все остальные. Михайло Абрамов и
его сын Коля Кривой заново переоборудовали и пустили в ход кожевню, наняв
постоянных рабочих. Там же был выстроен флигелем обширный новый дом. Туда и
отделился старший сын Михайла Абрамыча Коля-Кривой. А кулаки Водолеев Филипп
Григорьевич, да Дятлов Григорий Романович, на речке Сюзевка построили тоже свою
кожевню. Другие строили и открывали овчинные, маслобойни. А братья, Любимцевы
Михаил и Степан и Смертин Терентий, и его сын Иван завели кондитерские
предприятия, тоже с постоянным наймом рабочих и открыли торговлю кондитерскими,
а потом и другими товарами. Одним словом, все эти карликовые предприятия росли
как грибы. Или еще как говорят – поднимались, словно на дрожжах. Среди крестьян
появилась тенденция к окулачиванию. С этой целью многие стали обменивать
участки земли и выселяться на хутора. Местные власти им не препятствовали.
Что
же, мол, тут плохого, пусть люди едут поближе жить к земле. Так в разных местах
на территории сельского совета появились новые поселки и хутора. Здесь подальше
от глаз сельсовета, можно было держать незарегистрированного батрака и
поступать с ним по обычаю «уговор дороже денег». В этом случае, нанимая
батрака, кулаки составляли неписанные уговоры, как исстари было заведено на
сезон или на год. Оплату труда батраки обычно выряжали натурой. Оговаривали
харчи, рабочую обувь, да одежонку, но главным всегда был хлеб. Вот здесь-то и
получалось: как медведь с мужиком репу сеяли, а потом пшеницу, кто кого
обманет. Работник полгектара выряжал пшеницы с любого края, кулак соглашался,
когда наступало время уборки, тогда кулак наделял своего батрака с «любого
края» - то есть с того края делянки, где пшеница была похуже. А если дело
принимало скандальный оборот, то этот кулак резко говорил, что сам работник просил
с любого краю, что даст хозяин. Вот я ему и даю. Правда случаи такого
издевательства попадали быстро в народный суд и виновный уплачивал сполна. На
защите батрачества тогда стоял профессиональный союз Всерабземлессоюз
работников земли и леса. Однако разживаясь и жирея, кулаки считали, что
Советская власть обживется и так же, хотя и без царя, но Россия будет
буржуазной страной. И что коммунизма, о котором говорят большевики — это миф. Изменился
в деревне и взгляд на самого кулака, это был будто бы самый рачительный и
трудовой крестьянин. Неслучайно поэтому с введением НЭПа, кулаки были избраны в
сельский совет. Во все советские учреждения на должности стали проникать
классово чуждые элементы, сынки кулаков, попов, купцов и т.п. Кулаки же ехидно
посмеивались, говоря: «Все обойдется, мы ведь не против советской власти, но
только без коммунистов». Хотя более дальновидные из них правильно поняли НЭП,
как временную меру и относились враждебно. У многих кулаков, участников
контрреволюционного мятежа в 1918 году, начинают вынашиваться планы нового
переворота. Кулаки приобретают оружие, а чтобы иметь его при себе и при случае
пользоваться им, они вытаскивали из потайных мест боевые винтовки и делали из
них с короткой рукояткой обрезы. Причем свою убойную страшную силу это оружие
не теряло. Многие другие обзавелись оружием еще в голодное время, когда за
один-два пуда хлеба они привозили из города Златоуста новенькие, только что
сделанные пистолеты, ничем не отличающиеся от нагана фабричной марки.
Это
явление не прошло незамеченным, и на борьбу с ним была поднята вся
общественность. У подозрительных лиц часто производились тщательные обыски и в
большинстве случаев они давали положительные результаты. Находились пистолеты и
винтовочные обрезы. Как правило, оружие было спрятано в соломенных крышах
подворья Хозяева, в присутствие их, от найденного оружия категорически
отказывались. Они обычно говорили:
-
Скажите, пожалуйста, кто это мог так ловко подсунуть?
Верным
помощником милиции по обезоруживанию кулаков и бывших белогвардейцев были
комсомольцы. Появились и первые жертвы. Сын крупного кулака Василия Степановича
Абрамова, пятнадцатилетний Сережа, пришел в комсомольскую организацию и заявил,
что у них на заимке в лесу у речки Комаровки есть спрятанное его дедушкой
оружие. Старик спрятал его еще тогда, когда в 1919 году проходил фронт. Сережа
не был комсомольцем, но очень часто посещал клуб и как-то отходил от своих
сверстников, кулацких сынков, а тянулся к комсомольцам. Его часто можно было
видеть в библиотеке или читальне за книгой, журналом или газетой. Несмотря на
то, что он рос в самой религиозной семье, стал безбожником.
Сережа
выглядел несколько старше своих пятнадцати лет. Это был стройный, выше среднего
роста, очень красивый юноша, черные, умные, задумчивые и внимательные глаза,
черные изогнутые брови, высокий лоб, обрамленный черными волосами, правильной
формы нос, резко очерченные губы и чуть-чуть раздвоенный волевой подбородок
придавали его лицу обаятельное выражение.
Так
вот по его сигналу два человека из милиции, да двое комсомольуев, - Дятлов
Гриша, да Перескоков Донька, поехали на указанное место в лесу в сосняке и
муравьиной куче около речки Коморовки нашли два ящика винтовок и два ящика
патронами. Дедушку Сережи потащили на допрос, но он отперся, говоря, что и
слухом не слыхал и ведать не ведал о каком-то спрятанном в лесу оружии.
И
никак к нему не придрались. Так и прошло это безнаказанно. Зато кулаки зверски
отомстили своему сыну. Через некоторое время Сережа погиб. В расследовании
этого случая участвовал начальник милиции Волков. За ним кулаки сбегали сами,
пригласили ветеринарного фельдшера Григория Абрамова, так как медика не было,
да еще был позван соседский старик для обмывания, как водится, по обычаю. И вот
эта комиссия, закрыв железные болты ворота глухого подворья «установила»
причины смерти и потом было объявлено, что Сережа упал с воза и нечаянно
накололся на железные вилы, когда они со старшим братом Иваном обметывали сено.
Ребята комсомольцы, жившие по соседству, копали ему могилу, когда могила была
готова, то их попросили отобедать и разрешили проститься с покойным, который
лежал в переднем углу горницы на лавке. Опять же этот дотошный Донька
Перескоков подошел и открыл марлевую повязку на шее покойника, увидав рану и
сильный пороховой ожог, показал это другим ребятам. Бывшая в комнате бабушка
Сережи Устинья быстро подошла и стала отстранять ребят, говоря:
-Не
надо, матушки, трогать покойного, не надо!
А для
них все стало ясно. Сергей был убит выстрелом в шею. Тогда они отошли и встали
поодаль. А он лежал скорбно, поджав губы, черные, как смоль волосы были гладко
причесаны. Страдальческое лицо его было до боли печальным, словно просило о
помощи, силясь сказать: что вот мол я за ваше дело против родного отца пошел и
погиб за это, так не забывайте же меня!
Картина
была потрясающей и жестокой. Этот загадочный случай привлек на похороны
огромную массу людей. Проводили Сережу в последний путь и комсомольцы, но на
помин они не пошли. На душе каждого из них было невыносимо тяжко. Могилу могли
выкопать и родственники, которых у Абрамовых, кстати, было полдеревни, но они
пригласили ребят соседей, да еще комсомольцев.
Вся
эта камарилья кулакам потребовалась для того, чтобы замести свои преступные
следы. А потом набожные родственницы, расходясь с помина говорили:
-
Бают, он безбожником стал, дак вот и нашел, наказал его господь батюшка и
могилу копать никто и не шел, дак комсомольцев заставили.
Ребята
обратились с жалобой и лишь через год из кантонных организаций им пришел
невразумительный ответ, что дело это производством прекращено за давностью. Так
кулаки жестоко отомстили комсомолу за изъятое оружие и видимо, купив в обоих
случаях начальника милиции Волкова, не понесли наказание. Это было для
комсомольцев угнетающе, а кулаки злорадствовали.
Весной
1923 года комсомольская организация развернула большую работу по закрытию
церкви. Чтобы сорвать это мероприятие, кулацкая часть молодежи пошла на
провокации. Так, в марте 1923 года были сломаны чуть ли не все кресты с могил
на кладбище и расставлены по всем улицам в сугробах снега. Кулаки ходили,
жаловались в сельсовет и в волисполком, сваливая всю вину на комсомол.
-Вот,
мол, что с ними сделаешь? У нас отбирают оружие, которое мы держим для охраны
имущества, а комсомольцы ходят с оружием, да еще безобразничают. В партийной
организации остались почти одни служащие волостных учреждений. Онэпившись,
многие из крестьян оказались вне партии. Повлиял НЭП и на комсомол. Отдельные
комсомольцы, чтобы не идти в батраки к местным кулакам, уходили в город и
заводы, а там пока был излишек своей рабочей силы и они помытарив изрядно,
возвращались обратно в свое село. Снова шли наниматься к кулаку, а он говорил
цинично:
-
Идите обратно в город, власть там рабочая и вам должны дать работу, а мы как-нибудь обойдемся и без комсомольцев.
И
ребята снова уходили в город, и повторялась та же история. А один раз даже был
довольно тяжелый случай. Батрак-комсомолец Стругов Иван Пантелеймонович тоже
уходил на заработки, проработав лето сезонным рабочим, по ремонту на железной
дороге, к осени был уволен. Ваня любил одну девушку и хотел на ней жениться.
Поэтому заработанные деньги не тратил, а берег их на свадьбу. Когда пошел
пешком домой, то по дороге ему пришлось заночевать у одного нязепетровского
заимошника Бозова. Тот попросил парня остаться и помочь убрать и обмолотить ему
хлеб, обещая за это хорошую плату. Время прошло, работу закончили, и хозяину
пришлось заплатить деньги. При расчете он увидел в кошельке Стругова порядочную
сумму денег и под разными предлогами задержал его до самого вечера. А потом,
сев на лошадь верхом, догнал на дороге и ударами железного шкворня убил парня.
Забрав деньги, затащил труп в лес и забросал чащей. К великому счастью, Стругов
за ночь отлежался, и когда ободняло, выполз на дорогу. Подобрала его ехавшая в
поле семья.
Почувствовав
силу, кулаки стали не на шутку командовать. По их доносу вызывают в милицию
Дятлова Гришу и требуют у него документы на оружие и лошадь, которые подарило
ему командование одного из полков 35 дивизии Красной Армии, за активное содействие
в пленении целого колчаковского полка. Справка о награждении каким-то образом
оказалась затерянной, винтовку и коня тут же отобрали, а вопрос о нем передали
в партийную организацию. Он был тогда уже коммунистом. На партийном собрании,
сославшись на имеющихся свидетелей, он доказал свою правоту. Но как говорят,
слово к делу не пришьешь, вопрос оставался открытым. Лошадь была сдана в
волкрестком, а винтовка осталась в милиции.
И
порой прямо казалось, что силен оказался кулак. Вот тогда-то и появилась среди
молодежи анархистские взгляды, проникнув даже в комсомольскую среду – что, мол,
какая разница теперь от старого? Снова кулак и снова батраки!
Образовался
строго законспирированный анархистский кружок, и он принял довольно разительные
размеры. Во главе этого союза стоял триумвират. Каждого из этих троих знали еще
трое, не более, а те в свою очередь вербовали еще троих и так могло быть без
конца. Вступающий в союз давал личную подписку, написанную собственной кровью
на имя главы всего союза анархистов, именуемого под псевдонимом «Нежалей» в
лицо, которого, кроме первых двоих никто не знал. В одну темную ночь была
ограблена касса волисполкома, унесено порядочно денег. Находившийся сторож
видимо заснул где-то в другой комнате, а этим воспользовались. Кое-кого из
служащих безвинно садили, а отыскать настоящих виновников так и не удалось.
Группа вооруженных людей так же темной ночью напала на хутор Пастухова, бывшего
начальника милиции и дотла спалила его. Основной целью налета было видимо
физическое уничтожение и самого Пастухова. Но ему каким-то чудом удалось
спастись. И когда комсомольцу Перескокову строго по секрету предложили вступить
в союз анархистов, он от этого категорически оказался. Это был очень начитанный
и политически развитый комсомолец. Он сразу понял, что обя эти факта аморальных
явлений дело рук анархистов. Видя пагубную преступность, отошли от этого союза
и другие ребята. Многих в ту пору как раз взяли в Красную Армию. Кое-кто ушел в
город и кружок этот окончательно распался, но бунтарский дух кое в ком еще
остался жить. Комсомольская ячейка стала малочисленной. К концу 1924 года НЭП
достиг своего кульминационного периода. Он принес быстрое развитие
производительных сил, восстановление сельскохозяйственного производства и
подготовки почвы-фундамента для индустриализации страны. Но он имел и свои
теневые стороны, особенно в деревне. Способствовал возникновению
мелкобуржуазных тенденций, росту часто капиталистических элементов и
дальнейшему классовому расслоению деревни.
Местами
пагубно отразившись на работе советов и партийно-комсомольских организаций.
Отсюда, применительно к новым условиям работы, назрел вопрос укрепления этих
организаций кадрами в первую очередь, а так же роста количественного и
качественного состава партийных и комсомольских организаций. На должность
председателя Белокатайского волисполкома был прислан большой практик советского
строительства и хороший организатор Новоселов. На должность секретаря
волостного комитета партии, прибыл рекомендованный Башкирским обкомом партии и
был избран демобилизованный из Красной Армии партийный работник Молотков Михаил
Яковлевич. А на должность секретаря волостного комитета комсомола приехал
командированный областным комитетом комсомола уфимец Засыпкин. И это было не
случайным, а крайне необходимым мероприятием. Ибо дальнейшая работа всех этих
организаций в сложных условиях НЭПа настолько требовала политически грамотных
руководителей, что иначе грозило развалом. Наряду с приемом новых, возвращались
в партию и старые, по пассивности выбывшие коммунисты. Парторганизация выросла
вдвое. Увеличилась и комсомольская организация. В основу работы впервые было
введено плановое начало. Укрепилась дисциплина и это благотворно сказалосб на
всей партийной и комсомольской работе. Началась настоящая культурная революция
в деревне. Были организованы и стали работать пункты ликбеза, в которые было
вовлечено поголовно все неграмотное население. Основную тяжесть этой работы
выполняло учительство, но выделялись и другие грамотные работники, которых
потом стали называть «ликвидаторы». Народ это мероприятие встретил с большим
удовлетворением. Ходили на пункты ликбеза не только мужчины, но и все женщины.
Результат этой работы был исключительно хороший. Научившись читать и писать,
даже люди старших возрастов приносили за это глубокую благодарность, что они
теперь в курсе дела и сами включались в общественную жизнь страны. Это многим
впервые открыло глаза на те грандиозные задачи, которые поставила перед народом
Коммунистическая партия.
Оживила
работу среди молодежи и комсомольская организация. Был составлен хороший зав.
клубом и руководитель драмкружка, куда была привлечена вся интеллигенция села и
крестьянская молодежь. Клубная работа, которая в последнее время почти замерла,
теперь оживилась. Каждое воскресение или в праздники можно было прийти в клуб и
культурно отдохнуть. Ставили спектакли и читались лекции, где выступали учителя
и медицинские работники. Выступали с докладами о международном положении
партийные работники. Субботниками молодежи были оборудованы площадки, на
которых летом в выходные дни молодежь играла в футбол. Одним словом, оживилась
работа сразу. Коммунистов и комсомольцев стали посылать на курсы. На местах
организована партийно-комсомольская учеба. Стали регулярно проводиться
бедняцко-батрацкие собрания, на которых доводились решения четырнадцатого 1925 года и
пятнадцатого 1927 года съездов ВКП (б), съездов индустриализации и
коллективизации. Велась большая подготовка, которая потом и обеспечивала на
деле проведение коллективизации и ликвидации капиталистических элементов в
деревне – кулачества. В стране произошли великие социальные изменения.
Во-первых, навсегда была уничтожена эксплуатация человека человеком. Произошел
неслыханный расцвет культуры и грамотности всего населения. В прошлом самая отсталая
Россия стала страной самой развитой в мире, промышленности сельского хозяйства.
Действительно, произошел настоящий переворот. Все это не пришло само по себе, а
достигнуто порою в жестокой борьбе. Доля этой борьбы есть в какой-то мере и
коммунистов и всех тружеников Белокатая. Они успешно справились с
преобразованием сельской жизни. В Белокатай навсегда покончено с дурманом и
религией, давным-давно закрыты все церкви.
Предыдущие главы выкладывал ранее.
Комментариев нет:
Отправить комментарий